Главный вывод сегодняшнего утра - Дамблдор был коммунистом.



Час до выхода, еще две страницы. Успеваааю. Хотя балда.

Систер свистнул где-то гору двдшек, свев сделала себе ведерко какао и забила на все подряд. Смотр-рим. Кажется, фильма старая, но малшик все равно - полный свун)) Только... на кого он похож?

Ох-х, надоело.

Осталась половина - та самая, которая еще не писана. Ничего сложного, совсем ничего, но... ох-х, надоело. Гнусно скомпилировать десять страниц, и все, но свев, как заправский тормоз, наверняка будет возиться с ними до покоса.

С тоски залезла на КФ. Вид предложений, не содержащих через слово всякую пакость плана "конфликт", "дискриминация" и "эскалация", есть неописуемое счастье.

ЖЖ выходит оптимистичнее на порядок%) По крайней мере, учитав сейчас отрезок с середины весны (читать было немного, ибо вспоминается о нем только тогда, когда совсем уже чушь в голову лезет. Не то чтобы чушь лезет редко, но руки все же не доходят), сижу и проникаюсь, какая я таки легкомысленная балбеска(хороший перерыв в череде грузных мыслей). Судя по. Потому что такое, например, написать можно было исключительно пребывая в состоянии крайнего окретинения - или перманентного хиха над собой и окружающим миром.



читать

11:14 pm

Изобрела просто потрясающую теорию - если измученная простудой тушка и с котенком не справится, то элементарное, скажем, поднятие ноги потребует затраты стольких усилий, сколько в нормальном состоянии потребовалось бы на использование этой самой ноги в течение суток, не меньше. Следовательно, подрыгав ногами, руками и прочими конечностями достаточно долго, я вся обрасту мускулами как после месячной оккупации тренажерного зала и к моменту выздоровления буду существо хоть куда. Просто потрясающе. Правда, теперь все упирается в то, что, сидя по-турецки в кресле перед компом, без проблем можно двигать только пальцами, на большее просто не хватает - а начерта мне мускулистые пальцы? Гвозди вбивать и болты закручивать? Пфф.

Надо еще подумать

За окном дождь, на расстоянии вытянутой руки - сопящий систер, на расстоянии вытянутого пальца - чашка кофе, перед глазами мировая экономика, и, судя по тетрадке, я даже ухитрилась побывать почти на всех лекциях. Душевно-то как!..



понаоткрывать укопированную откуда-то теорию. Оценить количество уже болтающихся окон. Решить, что дайери открою в этом же, но только когда прочитаю все, что понаписали умного. Кпд повышается в разы, хэ.

Постоянный танец щупалец - восхищенно втягивая в ответ на жжение пика чужих способностей, осторожно заполняя пробелы и каверны. Иногда - переплетение, живое макраме. Очень иногда. Веря, что, может, на этот раз в конце концов выйдут красивые, правильные шестеренки, идеальное совпадение, волос не пройдет, достаточно лишь хорошенько постараться, и провернутся раз, потом другой, потом - очарованно - еще и еще, и получится что-то чудекновенное и необыквесное, без одного винтика вечный двигатель и без одной ноты музыка сфер.

Обычно - фиг.

Растут новые выступы, ширятся свежие провалы, множатся трещины и синяки от неудачных попыток. Можно, конечно, вооружиться энтузиазмом, бодрым воплем "Эван-эван-эвоэ-э!", верой в светлое будущее и кинуться дальше, но сколько можно-то уже - кидаться.

Помесь актинии и осьминога с мечтами о шестеренках.

Звучит, а?

Название: Сказка /Fairytale/

Автор: Moriavis ([email protected])

Перевод: SwEv

Бета: Anatolia, S'TairA'n

Пара: гарридраки, конечно

Жанр: angst. Возможно, зверский.



*откашлявшись*

Хеля, я как обычно бессовестно невовремя (хотя по сравнению с этим самым "как обычно" сие тянет разве что на пятнадцатиминутное опоздание%), но это не значит, что Свев забыла, или забила, или не успела. Ни за что и никогда%) Эта печенька вышла грустной, поэтому на всякий случай - за мной еще что-нибудь сладкое. Ты самая-самая замечательная. Со всем лавом -



читать

Джинни Уизли, сколько себя помнила, была влюблена в Гарри Поттера. Любовь эта больше походила на поклонение, самозабвенное и страстное. Гарри Поттер был героем – больше того, он был ее героем. Все чудеса и добродетели мира соединились в нем одном, сплавившись до алмазной безупречности сияющих лат.



Именно поэтому, после истории с Томом Риддлом в самом начале ее учебы, Джинни изо всех сил пыталась стать чем-то большим, чем была на самом деле; стать такой же безупречной, как Гарри – вылепить ему из себя идеальную подругу. Путь к сердцу Гарри, думала она, откроется той, которая сможет стать ему поддержкой, напоить своей силой в моменты слабости. Поэтому ее радовали те моменты слабости, что он делил с ней. Она не замечала те боязливые, робкие взгляды, что крылатыми снитчами порхали меж факультетских столов и была уверена, что ночью Гарри мирно спал в своей постели.



В конце концов, Джинни знала, что ее любовь к нему была чистой, совершенной и искренней, и знала, что добро всегда побеждает зло. Они с Гарри были просто созданы друг для друга.



Их свадьба была безупречной, утопающей в лилиях и золотом закатном свете, льющемся в комнату через высокие окна, и радужные блики плясали на лицах гостей. Вокруг были друзья, а воздух был полон воздушного риса и радостного смеха. У Джинни кружилась голова; хотя об этом не было сказано и слова, она чувствовала, будто одержала победу над чем-то безымянным; ее терпение и преданность были вознаграждены, и будущее было светлым и прекрасным. Они соединились, чтобы жить долго и счастливо и любить друг друга до гроба.



Единственным ее желанием всегда было чувствовать его губы на своих; позволение обнимать, ласкать и погружаться в неторопливое исследование на смятых простынях, когда кожа перламутрово блестит, влажная от пота. Она прошла с Гарри сквозь все его кошмары, не разжимая объятий, и стала его правой рукой, опорой и поддержкой в подготовке к неизбежной войне.



Все мечты Джинни Уизли осуществились. Она оказалась на том самом месте, куда всегда так стремилась попасть. И неважно, что он закрывает глаза, когда они занимаются любовью. Неважно, что безлунными ночами, когда Гарри так уязвим, не ее имя слетает с его губ. Джинни любит мужа так сильно, что у нее не мелькает даже мысли о том, что любовь эта невзаимна.



~*~*~*~*~*~*~*~



Панси Паркинсон собиралась выйти за Драко Малфоя. Она знала это так же твердо, как и то, что воздух необходим для жизни, потому что родители сказали ей это еще тогда, когда она встретила Драко в самый первый раз, на празднике по случаю его пятого дня рождения. Она пришла в восторг, потому что у него были мягкие пушистые волосы и такая же мягкая улыбка. К сожалению, эта мягкость оказалось лишь иллюзией.



Видите ли, когда Панси была маленькой, она верила, что люди женятся потому, что любят друг друга.



Сейчас она знает правду.



В отличие от Джинни, у Панси хватало ума не верить в сказки про предназначение и любовь до гроба. Вместо этого она верит в Долг и Честь. И, конечно, в Хитрость и Предусмотрительность. Единственное утешение она находит в том, что в этом Драко ничем не отличается от нее.



Драко не любит ее, и она не любит его, и, в конце концов, так даже лучше.



Они вместе потому, что им велели быть вместе, и куда легче следовать приказам, чем думать самостоятельно.



Их свадьба прошла в спешке – торжественные клятвы произносились в центре ритуального круга, и единственными свидетелями были люди в темных мантиях и капюшонах, которые исчезли сразу же после церемонии. Панси чувствовала себя обманутой. Ее свадьба должна была быть лучше любых грез, хотя бы потому, что вся ее жизнь была кошмаром.



Сейчас Драко и Панси Малфой поддерживают марку, вращаясь в высшем свете волшебного мира, в то время как неизбежная война медленно сжимает вокруг них кольцо. На вид эта пара словно создана в ответ на все чаяния аристократии - высокородные, чистокровные. Блестящие оболочки, словно китайские болванчики с пустыми глазами.



Впрочем, даже наедине они вежливы и предупредительны друг с другом. Драко никогда не попрекает Панси ее любовниками, а Панси никогда не спрашивает Драко, почему в дождь он всегда выходит наружу, чтобы посмотреть на грозу.



Он хранит свои секреты, она – свои, и совсем неважно, что они давно не спят в одной постели.



~*~*~*~*~*~*~*~



С самого начала было ясно, что нынешнему поколению волшебников не хватает лидера. Когда Дамблдор умер, никто толком не представлял, что делать. В конце концов вся ответственность за Орден Феникса легла на плечи Гарри Поттера, и все счастливо забыли, что он был всего лишь мальчиком, на которого и без того свалилось предостаточно.



Впрочем, как обычно, Гарри никого не подвел, бросив против Вольдеморта все силы, что удалось собрать. И он победил, потому что он был Мальчиком, Который Выжил, и просто не мог проиграть.



Гарри растворился во тьме, когда битва уже завершалась, и сверкнула вспышка света. Никто особо не удивился, обнаружив героя в объятиях врага - полосы полуночного мрака и лунного света словно лентами спеленали их тела, а палочки были прижаты к горлам друг друга.



Весь мир погрузился в скорбь; похороны Героя были невиданно пышными, и статуя была воздвигнута как память о нем и его жизни. Его друзья нашли портрет Гарри, юного и неуклюжего, с широко распахнутыми глазами за стеклами очков и в одежде не по размеру, и повесили его в Хогвартсе. Портрет был ужасно застенчив и редко показывался из-за рамы.



Тело Драко Малфоя было уничтожено вместе с остальными Упивающимися, а сам он вскоре с облегчением позабыт.



Панси Малфой, чья связь с Упивающимися так никогда и не была доказана – ее муж был осторожен – пожертвовала портрет Драко Хогвартсу, настаивая, что он был лучшим зельеваром, чем даже Северус Снейп. Когда она напомнила, что в школе до сих пор хранится портрет Тома Риддла, написанный еще в ту пору, когда он был Старостой, директор сдался.



Мир понемногу оправлялся от последствий войны, и дни были наполнены трудом, едой, сном, любовью и ненавистью.



Жизнь продолжается, даже когда легенда умирает.



~*~*~*~*~*~*~*~



Коридор, в котором висят портреты Драко Малфоя и Гарри Поттера – один из самых тихих в школе. Призраки никогда не заглядывают сюда, и редкие ученики боязливо скользят сквозь него под торжественное молчание портретов, не отрывающих друг от друга напряженных взглядов. Ученики часто обсуждают, почему живые легенды никогда не ходят друг к другу в гости, как все остальные портреты, и самые романтичные мальчики и девочки сочиняют истории.



Может быть, это проклятие. Может быть, чары. Может быть, это поединок взглядов, начавшийся много лет назад и так и не окончившийся ничьей победой.



Может быть, они были врагами и умерли на Дуэли Волшебников, сражаясь друг с другом.



Или, может быть, предлагают некоторые со вздохом, они были созданы друг для друга.



Никто никогда не видит ни слез, сияющих в зеленых глазах, ни сожаления, застывшего в серых. Гордость разделяет их даже теперь.



- Почему бы одному из вас не сделать первый шаг, мистер Поттер? – спрашивает один гриффиндорский первокурсник, но портрет не отрывает взгляда от былого соперника и не замечает слезу, катящуюся по детской щеке. – Почему бы вам не шагнуть друг другу навстречу?



Меня нарисовали еще до того, как мне хватило сил, - шепчет Гарри, и портрет Драко закрывает глаза.



Однажды на свете жили два мальчика. Они никогда не грезили сказками или прекрасными принцессами. Они никогда не хотели сражаться с драконами или править королевствами. Им не нужны были приторные истории о предназначении и любви до гроба.



Им никогда не был нужен никто, кроме друг друга.



~fin~

Когда Свев получает пятерки (вообще-то оно куда как чаще случается, правда), реакция домашних обычно примерно такая - ах-х, молодецумница, хотямызнали, а почему ты еще не села за следующий предмет?



Когда Свев приносит четверки (и когда соизволяет об этом заявить... что бывает не всегда, опять же - если честно), то реакция немедленно догоняется до - ох, бедный ребенок, ему, наверное, сейчас плохо и грустно, мерзкие преподы, не горюй, все еще будет, это не конец света, а сейчас нужно накормитьутешитьободрить и вдохновить на дальнейшие подвиги.



Сейчас налицо именно второй вариант.



А я сижу, обложенная со всех сторон, и не знаю - как я все это буду употреблять? А оно же ж и завтра продолжится...

И как говорить в сто тридцать девятый раз, что со мной все в порядке, тоже не знаю.



Завтра хватаю нотебяку и увожусь на дачу, добивать курсовик и учить экономику. Ну, и фик какой-нибудь из папки "еще не" прихвачу, чтобы веселее было. Хорошо.

Случилось страшное - Свев накатала просьбу о разрешении на перевод. Сама. Без понуканий. Заранее. Совсем плоха стала, болезная...*озабоченно прикладывая руку ко лбу*

Тер-рпеть обычно этого не могу. Просто потому, что слать формальное "прошу разрешения..." кажется вопиюще невежливым, засим нужОн какой-нибудь фидбэк, а, раз начав, остановиться уже сложно, и имеем мы в итоге полет фантазии в буквенном формате, мозгу набекрень (между прочим, я все еще пребываю в убеждении, что аглицкого толком не знаю) и предательскую мыслю, скачущую из одного конца черепушки (поелику мозга набекрень, ей там просторно) в другой - а не испугается ли уважаемый-обожаемый автор такого смачного словоблуда.

Эх.

Взять себя за шкирку и отволочь по адресу. Взять себя-я... за-а...

Естественно, вчерашний отсмотр "того самого brainfucking'овского уж-жаса", мимо которого получилось изяЧно пройти, закончился хриплым страдающим голосом в трубке. Типа я не представляю себе размеров запасов того бара.

Очень, очень лениво.

И уже почти опаздываю.