Давно подозревала, что минуты - существа подлые, но такое!
Когда до выхода еще часа четыре, они вальяжно перемещаются из будущего в прошлое, да еще так и норовят застрять в дверях настоящего - потрепаться. Зато когда мне вылетать через полчаса, обязательно нужно набиться по семь штук в единицу времени и проскакивать пачками, стоит отвернуться. Вот ровно минуту назад на часы смотрела - было на десять меньше! Если не на пятнадцать! Скриплю зубами. Нечестно.
Ну да, Свев аж спать не в состоянии - так ее понесло. Глаза вращаются как попало, очень быстро и бестолково, голова все еще гудит, но случилось страшное - ко мне в голову забежал кролик, и, пока я не сверюсь с каноном, совсем он бредовый или не очень, а потом не исчиркаю свежий лист стрелочками, всякими загадочными и глубокомысленными "Ага! А потом он пошел..." и "И тут-то оно и...!", и подробностями освещения и цветового оформления, и тактильностями, и обязательной парой рожиц по краю - все бесполезно.
Когда-нибудь я найду все версии Greensleeves, записанные за последние четыре века - и утащу к себе все существующие изображения книг - стопок книг, полок с книгами, книг открытых и закрытых, книг с желтыми пергаментными страницами и с картинками на плотной бумаге, книг с шелковыми лентами вместо закладок, с кофейными пятнами между строк, с ржавой кровью вместо чернил, с обрывками паутинного кружева по краям и многовековой пылью на обложке, книг, обмотанных цепями - и скрепленных даже не честным словом, а его призраком. Когда-нибудь.
в голове трудится целый клан горных гномов, за окнами до сих пор осада средневекового замка и блокада Сталинграда в одном флаконе, черные разводы под глазами до щек, и волосы можно пускать на рекламу новейших духов "табачные", НО -
Я просто никогда не думала, что такое бывает. Только в фиках иногда рисуется так - идеально, с полуслова, умно, тонко и нежно. Эмоции: ах-х... - и блаженно отрубиться. Уже их люблю, причем вместе, а не по отдельности. Максосереж. Потому что отделить друг от друга кажется кощунством. Вот впору заплакать от умиления, чесслово%))
А Московский как всегда; как казалось, так и оказалось. Тлен, гниль и суета сует.
За окном светло и цветно от фейерверков, вспоминается (предсказуемо) Гэндальф в Шире, и его драконы из зеленого, и алого, и золотого, и, выглядывая наружу, я даже почти могу различить хвост, иногда лапу или кусок крыла, но Гэндальфа им явно не хватает - куски так кусками и остаются, и вместо цельных фигур выходит какая-то драконья расчлененка.
Два часа ванны - и вялое подобие абстинентного синдрома позорно бежит с глаз. А звонящие звонят совсем по-особенному остервенело и готовы пойти на человекоубийство даже в канун светлого праздника (горжусь аж, мда=)). Зато определилась, где. Достойное завершение очередного слэшного года и начало следующего, не менее, а где-то, возможно, даже и более - отмечанья в шумной слэшной же компании. И можно хоть в дерюге заявиться - все равно по причине пола никому нафих не сдалась. Ух, здорово. Весело будет=)
Качество аховое, потому что фотать в этой семье умею только я (гм%)), а уж никак не папа. Бледно-помятый вид - потому что в ходе вчерашней репетиции НГ Свев наздравурилась несколько сильнее, чем намеревалась, и, как следствие... хм.*смущенно*
Почему я так теряюсь, когда не я что-то для кого-то делаю, а что-то делают для меня? По любому поводу. В отношении всего. Умереть готова от благодарности; видимо, инстинкт самосохранения где-то глубоко все еще имеет место быть, и от подобных ситуевин обычно оттаскивает.
Так растерянно, и неожиданно всегда, и радостно вроде бы, но так неловко?
Все пять часов проспала подбородком на тетрадках, щекой на распечатках, и угол учебника неумолимо приставлен к виску. Все пять часов морщилась, и хмурилась, и нервно вздрагивала - когда же прозвенит этот будильник? - но полутора минут на то, чтобы разлепить один глаз и проверить, было жалко. А маман в это время просочилась в комнату и выключила, унесла, обесточила, и оставила сонно нервничать в темноте. Так нечестно. Не помню, чтобы такое милосердие хоть раз оказывалось бы кстати. А теперь кофе не желает растворяться в кипятке, и зерна сна так же упрямо сидят в кипящей голове, и картинки мира вокруг похожи на недособранный паззл - зияющие щели и безвкусный картон.
Три способа пережить вечность - не брать в голову и жить моментом, как близнецы; сойти с ума, как Зиллах - или превратить всю жизнь в высокую трагедию, как Кристиан. Очевидно, Никто нашел четвертый вариант, но сформулировать не выходит.